|
- Многие мудрецы умирали в позе лотоса, это не ново. Кто-то сказал: - Вы можете умереть стоя. Они обсуждали это так, как будто это просто игра - это и должно быть игрой - и кто-то стал возражать: - Я слышал о мудреце, который умер стоя. Тогда кто-то еще предложил: - Тогда остается только одно. Встаньте на голову! Умрите стоя на голове, я не думаю, что кто-нибудь еще делал это раньше. Мастер сказал: - Это мне нравится; ну, друзья, прощайте. Он встал на голову и умер. Ученики растерялись. Они знали, что делать с мертвым телом, когда оно лежит на кровати, но они никогда не сталкивались с человеком, который встал на голову и умер. «Что нам с ним делать? Раз уж этот старик такой чудак, он мог бы нам сказать, что нам потом делать». Кто-то предложил: - Его старшая сестра тоже великий Мастер. Она монахиня, живет возле монастыря. Лучше позвать ее, а то мы можем сделать что-нибудь не то, и нехорошо, если мы сделаем что-нибудь не то с нашим Мастером, когда он умер. Один ученик побежал; сестра Мастера, еще старше, чем он, пришла в великом гневе и закричала от самых дверей: - Он всю жизнь был хулиганом, он никогда не вел себя так, как должен вести себя человек. Но я никогда не думала, что он и умрет по-хулигански. Где он? Толпа расступилась перед нею, и она сказал ему: - Бокудзю, ты идиот! Ты стал просветленным, но не забыл свои проделки. Спускайся из этой позы и ложись на кровать, как положено! Пришлось Бокудзю подчиниться; нельзя не послушаться старшей сестры. Люди не могли в это поверить. Они все проверили - он не дышал, сердце остановилось. Он вернулся, лег на кровать и сказал своей сестре: - Ну, хорошо, можешь идти. Я умру, как положено. Сестра ушла, и он умер, как положено. Они снова проверили. Все было по-прежнему: ни дыхания, ни пульса. Этот человек, должно быть, ждал в четвертом состоянии, зная или наблюдая из глубины, что теперь будут делать его ученики. И наблюдая их в этом большом затруднении, он, наверное, был чрезвычайно доволен. Умереть таким прекрасным образом, как будто вы играете, должно быть просто для всех тех, кто жил совершенно и тотально. Бокудзю и из смерти сделал прекрасный опыт, не только для себя, но также и для других. ... Так говорил Заратустра. О ДАРЯЩЕЙ ДОБРОДЕТЕЛИ4 апреля 1987 года Возлюбленный Ошо, Скажите мне: как сделалось золото высшей ценностью? - Потому оно стало ей, что редкостно и бесполезно, и нежен блеск его; оно всегда дарит само себя. Только как символ высшей добродетели стало золото представлять высшую ценность. Как золото светится взор у дарящего. ... — 51 —
|