|
Люди высоко ценили деревню, но они не видели истинной ситуации и не понимали того, что в ней действительно происходит. Деревня была большими узами, деревня была полноценной тюрьмой. Даже сегодня деревня — это тюрьма. Даже сегодня в деревне нет свободы. В деревне не может быть свободы. Свобода возможна только в большом городе, там, где есть достаточно людей, чтобы социальные контакты не обрубались. Если кто-то применит к вам вето, будут другие люди, с которыми вы можете сидеть, с которыми вы можете говорить. Деревня настолько маленькая, что этот контроль может легко осуществляться. Поэтому в такой стране, как Индия, невозможно уничтожить угнетение неприкасаемых до тех пор, прока есть деревня. Странно, что Махатма Ганди и все люди, которые последовали за ним, думают, что деревня должна жить. И одновременно они хотят уничтожить феномен неприкасаемости. Нет другого способа. Неприкасаемые не могут даже пить воду из деревенского колодца. Они даже не могут ходить в храм в деревне. В городе разграничения между кастами могут быть уничтожены. Кто в городе сможет узнать, кто зашёл в храм: неприкасаемый или кто-то другой? На нём не стоит печати. В мире работу по уничтожению разделения на касты, которую не смогли сделать Будда и Махавира, смогла сделать железная дорога и подобные ей вещи. Будда и Махавира не могли выполнить ту работу, которую сделала железная дорога. Они сидели счастливо около неприкасаемых. Вы не могли выполнять ту работу, которую выполняли только неприкасаемые. Они могли носить одежду лучше вашей; вы могли курить биди, а они могли курить сигары. Но что вы будете делать, если вы голодны в поезде? Вы будете есть даже в том случае, если рядом с вами будут сидеть неприкасаемые. Он может даже пододвинуться к вам, может начать толкать вас. И вы ничего не может с этим поделать. Говорю вам, что Будда и Махавира не смогли уничтожить разделение на касты. Но с этой задачей справились поезда. Они совершили настоящую революцию. Задача, с которой не смогли справиться храмы — с ней справились поезда. Центры паломников не смогли сделать этой работы, но смогли сделать кинотеатры. Жизнь движется по своему кругу. Город принёс человеку своего рода свободу. В деревне вы сталкиваетесь с большими трудностями в этом отношении. В деревне известен каждый дюйм вашего поведения. Это маленькое место. В каждое мгновение все знают, что делают другие. Каждый знает, знает в подробностях, так же, как вы знаете. В городе очень удобно. Если вы полюбили женщину, а она живёт в другом конце города, ваши соседи не узнают о том, что вы полюбили эту женщину. Они подумают, что каждый день вы ходите на сатсанг, что вы стали великим преданным: рано утром вы уходите в храм. В деревне это было невозможно. В деревне свобода была невозможна, деревня была рабством. Толпа вас контролировала. — 183 —
|