|
Помните: одно и то же слово, используемое различными людьми, становится различным. На самом деле должны быть различные словари: религиозные, политические. Должны быть различные словари. В лучшем мире они будут, потому что одинаковые слова не могут означать одного и того же. Обедавший в ресторане рвался к человеку, который стоял как раз рядом с дверью. — Меня ограбили! — кричал он. — Я отвернулся, и кто-то стащил мое пальто. У него были пуговицы на рукаве и меховой воротник! — Хмммммммм, — пробормотал незнакомец, стоявший в дверях. — Давайте подумаем. Я видел человека, выходящего отсюда как раз несколько минут назад, одетого в это самое пальто! — Быстрее, быстрее! — потребовал клиент. — Как выглядел этот парень? — Ужасно. Рукава были слишком коротки ему! И заметив удивленное выражение на лице ограбленного, он тут же добавил: — Понимаете, я портной. Ваш язык — это ваш язык. Слова сами по себе не имеют значения, значение вносится человеком, который использует их. Владелец ранчо обратился за кредитом в банк. — Сколько вы хотели бы взять? — спросил служащий по кредиту. — Двадцать пять тысяч долларов. — Хорошо, но вы должны предъявить гарантии. Сколько быков у вас на ранчо? — Двести. — Это достаточная гарантия. Мы даем кредит. Несколько месяцев спустя владелец ранчо вернулся в банк, чтобы оплатить кредит. — Вот ваши деньги, — объявил он, отделяя банкноты от толстой пачки. — Ну, сэр, позвольте поздравить вас с вашим неожиданным успехом, — сказал служащий, уставясь на пачку. — И в целях безопасности, могу ли я предложить вам внести эти оставшиеся деньги в наш банк? Холодно взглянув на него, владелец ранчо спросил: — А сколько быков у вас? У каждого свой собственный язык. У политика очень тонкий язык, точный язык, и мораль определенно не является его частью. Для политика важно любыми средствами и способами — обманом, безнравственностью — проявить свою амбицию. Так что даже если политик использует мораль, он использует её только как средство. Иногда политик может выглядеть очень моральным, если это отвечает его цели. Махатма Ганди был политиком, а вовсе не религиозным человеком. Когда Индия боролась с британцами, его целям отвечала ненасильственность. Когда Индия стала свободной, тогда идеология ненасилия перестала действовать, тогда она перестала использоваться. Ганди даже согласился на создание индийской армии. И когда она была готова атаковать Пакистан, он благословил её. Когда он увидел самолеты, летящие над Дели в направлении Пакистана, он сказал: «Хорошо. С моим благословением». — 14 —
|