|
Я был профессором в университете. Когда мне захотели повысить зарплату, я сказал нет. Ректор не мог поверить; он сказал: «Почему нет?» Я сказал: «Если я буду получать больше, чем сейчас, я буду должен платить налоги, а я ненавижу налогообложение. Я лучше буду получать столько, сколько я получаю сейчас, чем получать больше, и быть обеспокоенным отделом подоходных налогов». Я никогда не выходил за рамки, которые позволили оставаться свободным от налогов. Я никогда не платил подоходный налог; в действительности дохода нет. Я давал миру, не беря ничего от мира. Это исход, не доход. Я давал из моего сердца и моего существа. Это хорошо, что цветам разрешено быть свободными от налогов, иначе бы они прекратили цвести. Это хорошо, что снегу позволено быть свободным от налогов, иначе он бы не падал, поверьте мне! Я должен сказать вам, что после Русской революции что-то произошло с русским гением; Лев Толстой, Федор Достоевский, Тургенев, Максим Горький — они исчезли. Хотя сейчас в России писатель, романист, артист — наиболее высоко оплачиваемая и уважаемая профессия. Так что же случилось? Почему они больше не создали таких книг, как «Братья Карамазовы», «Анна Каренина», «Отцы и дети», «Мать», «Записки из подполья?» Почему? Я спрашиваю тысячу раз, почему? Что случилось с русскими гениями, писавшими романы? Я не думаю, что какая-либо другая страна могла бы состязаться с Россией. Если вы выберете всего десять романов из всего мира, вам просто будет необходимо взять пять русских, оставив только пять всему остальному миру. Что случилось с великим гением? Он умер! Потому что цветам нельзя приказывать, для них нет десяти заповедей. Цветы цветут — вы не можете приказать им цвести. Снег идет — вы не можете издать приказ, вы не можете назначить ему встречу. Это невозможно. И то же самое с Буддами. Они говорят то, что они хотят сказать, и когда они хотят сказать. Они будут говорить, даже для одного человека, то, что хотел бы услышать весь мир. Сейчас вы здесь, возможно, только четверо. Я сказал «возможно», потому что моя математика плоха, а с закрытыми глазами… вы можете попять… и со слезами на глазах, не только из-за четверых присутствующих, но из-за этого прекрасного утра, из-за восхода. Спасибо Господу. Он думает обо мне; хотя Он не существует, все же Он думает обо мне. Я отрицаю его, а Он думает обо мне. Великий Господь. Кажется, что существование заботится. Но вы не знаете способов существования; они непредсказуемы. Я всегда любил непредсказуемое. Мои слезы для восхода. Существование заботится обо мне. — 3 —
|