|
Я сказал: «Вы может быть нет, но я должен помнить вас. Где часы, золотые часы, инкрустированные бриллиантами? Я тот ребенок, с которым вы поспорили. Теперь пришло время мне спросить. Я предсказал, что вы станете бхикку, и вы стали им. Дайте мне часы». Он улыбнулся, и вынул из кармана прекрасные старые часы, отдал их мне со слезами на глазах, и — можете ли поверить — он дотронулся до моих ног. Я сказал: «Нет, нет. Вы бхикку, саньясин, вы не можете дотрагиваться до моих ног». Он сказал: «Забудь про это. Ты оказался более великим астрологом, чем я; позволь мне дотронуться до твоих ног». Я дал те часы первому из моих саньясинов. Имя моего первого саньясина — Ма Ананд Мадху — женщина, конечно, потому что я хотел, чтобы было именно так. Никто не посвящал женщину в саньясу так, как я. Не только это, я хотел, чтобы именно женщина стала моим первым саньясином, просто для того, чтобы все уравновесить и упорядочить. Будда колебался, прежде чем дать саньясу женщине… даже Будда! Только это в его жизни задевает меня, и ничего больше. Будда колеблется… почему? Он боялся, что женщины-саньясины отвлекут его последователей. Что за чепуха! Будда и чего-то боится! Пусть эти дураки отвлекаются, если хотят! Махавира сказал, что никто в женском теле не может достичь нирваны, окончательного освобождения. Я должен попросить прощения за всех этих людей. Мухаммед никогда не позволял ни одной женщине войти в мечеть. Даже в наши дни женщинам не позволено быть в мечети; даже в синагогах женщины сидят на балконе, не с мужчинами, Индира Ганди рассказывала мне, что когда она была в Израиле и поехала в Иерусалим, она не могла поверить, что премьер-министр Израиля (Голда Меир) и она вдвоем сидели на балконе, а все мужчины сидели внизу, в основном зале. Она не поняла, почему даже премьер-министру Израиля, женщине, не позволено быть на надлежащем месте в синагоге; они могут только наблюдать с балкона. Это неуважение, это оскорбление. Я должен извиниться за Мухаммеда, за Моисея, за Будду, и за Иисуса тоже, потому что он не избрал ни одной женщины в число своих двенадцати апостолов. Однако когда он умер на кресте, двенадцати дураков вообще там не было. Только три женщины остались - Магдалина, Мария и сестра Магдалины — но даже эти три женщины не были избраны Иисусом; их не было среди немногих избранных. Избранные сбежали. Великолепно! Они пытались сохранить свою собственную жизнь. В час опасности приходят только женщины. Я должен извиниться перед будущим за всех этих людей; и моим первым извинением было дать саньясу женщине. Вы будете удивлены, узнав всю историю… — 15 —
|