О возвышенном

Опыт внутренней тишины уникален, его ни с чем нельзя сравнить. Не существует более ценного опыта; из этого опыта происходят все глубочайшие переживания. Это основа всего религиозного храма.

Без тишины не существует истины, свободы, Бога. В без­молвии те вещи, которых прежде не было рядом, вдруг появ­ляются, и те вещи, которые были рядом, вдруг исчезают. Из­меняется твое видение, твой взгляд на вещи становится со­вершенно иным. Безмолвие помогает тебе познать непознаваемое, в этом его уникальность.

Месяц девятый, день пятый

Этот секрет был известен на протяжении многих столе­тий: безмолвие — главное условие. Люди уходили от мира, думая, что в мире невозможно хранить безмолвие.

Но это ложный вывод, ошибочное заключение, ибо без­молвие и мир — это разные вещи. Безмолвие есть нечто внут­реннее. Ты можешь обрести его где угодно. Или же ты мо­жешь удалиться за ним в горы, но твой ум пойдет с тобой и будет играть в прежние игры. В горах для ума даже больше места.

В монастыре, в пустыне, в горах ум может стать даже более властным, чем в обыденной жизни, на шумном городском базаре.

Есть люди, которые хотели бы безмолвствовать. Но одно­го желания недостаточно — нужна любовь. Что такое жела­ние? Ни то ни се. Нужна любовь, нужна подлинная страсть. Любовь — это вопрос жизни и смерти. Любовь требует пол­ной самоотдачи, полной безоглядности.

Самые ценные подарки жизнь дарует тем, кто готов пол­ностью отдаться чему-то, будь то безмолвие, свобода, исти­на — не важно чему. Все высшие ценности требуют подлин­ного чувства.

Месяц девятый, день шестой

Революция — политическое явление, бунт — явление ду­ховное. Для революции нужна толпа, для бунта нужен инди­видуум. Все без исключения революции потерпели пораже­ние из-за того, что толпа не обладает сознанием.

Толпа состоит из представителей низшего разума, а что может породить низший разум? Конечно же, он мстит: он убивает царей, он убивает королей, он разрушает их имуще­ство, он меняет правительства. Но толпа абсолютно бессо­знательна, что бы она ни делала, все оканчивается поражени­ем. Французская революция потерпела крах, русская рево­люция потерпела крах, китайская революция потерпела крах. Все революции потерпели крах.

А бунт всегда удавался, ведь бунт — индивидуален. Буд­да — бунтовщик, Иисус — бунтовщик, Лао-цзы — бунтов­щик. Миру нужно побольше бунтовщиков и поменьше рево­люционеров. Я учу бунту. Бунт — прекрасен, революция — безобразна. Революция кровава, бунт не кровав. Бунт не име­ет ничего общего с внешним миром, и все же он привносит перемены и во внешний мир. Как только внутренний мир меняется, меняется и внешний мир. Но это не цель, это — побочный продукт. Как только меняется один человек, вмес­те с ним готовы измениться тысячи других людей. Кто бы ни начал контактировать с таким человеком, тоже начинает ме­няться. Семя попадает и в его душу.