Неведомое путешествие. За пределы последнего табу

За сестрой послали, и она осознала всю ситуацию. Она очень рассердилась. Она сказала:

— Он всегда был таким же непослушным. Он не оставил своих привычек даже в старости. Даже умирая, он не мог воздержаться от того, чтобы не сыграть трюк!

Девяностолетняя женщина схватила посох и при­шла в дом мастера. Ударив посохом о землю, она вос­кликнула:

— Прекрати сейчас же это безобразие! Если уж ты должен умереть, то умри, как положено.

Мастер тут же встал и рассмеялся.

— Я просто развлекался, — сказал он. — Мне было любопытно, что сделают эти люди. Теперь я лягу и умру традиционным способом.

И он вскоре лег и умер. Его сестра ушла.

— Вот теперь другое дело, — сказала она. — Вы­бросьте его.

Она не оглянулась.

— Нужно все делать, как положено, — сказала она. — Что бы ты ни делал, делай как надо.

Таким образом, наша иллюзия смерти — социальная иллюзия. Если у тебя есть хоть немного опыта медита­ции — если с тобой случился хотя бы проблеск той истины, что ты отделен от тела, если чувство разотождествленности с телом хотя бы на мгновение проникло в тебя глубоко — ты не будешь бессознательным в момент смерти. Фактически, к этому моменту состоя­ние бессознательности уже будет разрушено.

Осознанно, сознательно никто никогда не может умереть, потому что все время продолжает осознавать, что не умирает, что в нем что-то умирает, но не он сам. Человек продолжает наблюдать это отделение и, в кон­це концов, находит, что его тело лежит в стороне от него, на расстоянии. Тогда смерть оказывается просто отделением; она равнозначна разрыву связи. Словно я выхожу из дома, а члены семьи, не осознающие мир за стенами дома, подходят к двери и со слезами прощают­ся со мной, чувствуя, что человек, с которым они пришли попрощаться, умер.

Смерть есть рассоединение тела и сознания. Назы­вать это рассоединение смертью бессмысленно, — это просто ослабление, разрушение связи. Это не более чем переодевание. Таким образом, тот, кто умирает с осознанностью, на самом деле никогда не умирает, поэтому для него вопрос смерти никогда не возникает. Он даже не называет смерть иллюзией. Он даже не говорит, кто умирает, а кто нет. Он просто говорит, что то, что мы до вчерашнего дня называли жизнью, было просто ассоциа­тивным рядом. Этот ассоциативный ряд должен быть разрушен. Теперь началась новая жизнь, которая не входит в прежний ассоциативный ряд. Может быть, это новая связь, новое путешествие.

Но умереть в этом состоянии осознанности возможно, только с осознанностью прожив. Если ты научился жить сознательно, несомненно, ты сможешь сознательно и умереть, потому что смерть — явление жизни; она происходит в жизни. Другими словами, смерть — это фи­нальное свершение того, что ты понимаешь под жизнью. Это не явление, происходящее вне жизни.