Неведомое путешествие. За пределы последнего табу

Из этого опыта в мире возникло два вида культур. Одна из них «антисексуальная», другая — «антисмертная».

Антисексуальная культура более подчеркивает разо­чарование, следующее за сексуальным актом. Она более заботится о долине. Она говорит: «Смотри, ничто не до­стигнуто, только разочарование. Это была иллюзия; эта вершина, этот оргазм были просто иллюзией, мгновен­ным. Посмотри, что на самом деле приходит в конце — только разочарование. Снова ты плашмя на земле, побеж­денный. Это было своего рода созданной тобой иллюзией, но теперь это реальность».

После сексуального акта каждый начинает думать о безбрачии, о том, как отбросить все это колесо страда­ния, как выбраться из этого порочного круга. Идея без­брачия и брахмачарьи возникла из-за этой второй час­ти. Она есть! Люди, которые антисексуальны, видят только ее. Люди, которые антисмертны, не видят этого. Люди, которые антисмертны, — они видят только вершину, они не смотрят в долину. Как случилась вершина, они за­крывают глаза и засыпают. Они не думают о долине. Долина есть, но они выбрали только вершину.

Но посмотрите, из этого вытекает естественный вы­вод. Если вы видите только вершину, тогда вы будете очень бояться смерти, потому что у вас не будет никако­го ее опыта. Тогда смерть будет вечно оставаться непо­знанной. Только умирая, — только тогда вы с ней столк­нетесь. Тогда она будет слишком большой и слишком новой, и слишком незнакомой и неизвестной, и она бу­дет для вас огромным шоком.

Таким образом, люди, которые антисмертны и видят только вершину жизни, оргазмическую вершину сексу­ального акта, будут избегать долины, не будут в нее смотреть. Затем, однажды, появится долина. Они пуга­ются. Поэтому Запад, где секс становится более свобод­ным, и люди — менее антисексуальными, становится антисмертным. Люди Запада борются со смертью. Так или иначе, смерть должна быть разрушена.

На Востоке люди антисексуальны. Они смотрят только в долину. Они не смотрят на вершину; они говорят, что вершина иллюзорна. Поскольку они смотрят в долину, они более и более склоняются к смерти, становятся го­товыми к смерти. Фактически, они ждут смерти; факти­чески, они надеются умереть, желают умереть, мечтают умереть. На Востоке величайший идеал — умереть так окончательно, чтобы никогда больше не рождаться. Имен­но это — высшая смерть.

На Западе идея в том, как создать ситуацию, в кото­рой вы вообще не умираете; вы продолжаете жить — продолжаете, продолжаете и продолжаете. Оба эти подхо­да однобоки. Оба эти подхода создают в вас своего рода дисбаланс, и этот дисбаланс — человеческое страдание.