|
Чтобы идти в глубокое самадхи, чтобы спасти ищущих от смерти, нужно много людей, которые знают это. Паривраджаки для того, чтобы избежать привязанности, взяли себе за правило не оставаться в каком-то месте на долгое время. Но тот, кто становится жертвой привязанности за долгое время, может привязаться и за короткое время. Разница относительна - его привязанность будет небольшой: это разница между трехмесячной привязанностью и трехдневной. Разница будет в степени. Школы паривраджаков неизбежно теряют йогу и самадхи в этой беготне, потому что нужны группы и коммуны, чтобы спасать их. Войти в самадхи - это одно, человек может сделать это; но вернуть его обратно очень трудно. В том, чтобы подняться до состояния медитации, нет трудности; но миг самадхи требует предосторожностей и заботы. Это мгновение, когда нужно срочно защитить искателя от соскальзывания в область, откуда нет возврата. Его нужно спасти, чтобы он принес нам весть из запредельного. И только тот может принести эту весть, кто заглянул туда через самадхи, тот, у кого был проблеск. Все, что мы знаем об этом, пришло к нам от горстки людей, которые вернулись из запредельного. Но без них мы были бы в темноте полного незнания. Вы не можете познать это через мышление или спекуляции; это невозможно. С этим можно только соприкоснуться и пережить непосредственно. И очень часто тот, кто прикоснулся к запредельному, обнаруживает, что вернуться оттуда очень трудно. Он может потеряться навсегда; это точка невозвращения. Это точка, откуда он прыгает в бесконечную пустоту пространства, где все дороги заканчиваются, где все мосты сожжены. В это время, когда необходима величайшая забота, она должна быть оказана. Недавно у меня было видение, что, когда я буду готовить вас к самадхи, потребуются школы или коммуны. Для вас будут важны группы, а не индивидуальности; группы, которые будут заботиться о тех, кто войдет в самадхи, иначе они будут потеряны навсегда. Группы, школы и коммуны будут понимать, что этим искателям необходимо помочь вернуться из этого состояния, и знание этого высшего переживания будет сохранено для нас. Иначе есть опасность потерять это. Каково состояние дыхания в том, что мы называем сахадж самадхи, или естественный экстаз? Оно становится очень ритмичным, очень гармоничным, оно становится музыкальным; и в этом есть также много другого. Человек, который двадцать четыре часа находится в сахадж самадхи, чей ум не колеблется, кто неподвижен и спокоен, кто укоренился в существовании, кто един с ним — его дыхание принимает ритм самого существования. И когда он ничего не делает - не ест, не разговаривает, не ходит - тогда дыхание становится для него огромным блаженством. Тогда просто бытие, просто дыхание приносят ему такую радость и блаженство, которые не может принести ничто иное. Его дыхание очень ритмично и гармонично; оно превращается в беззвучный звук, звук хлопка одной ладони. — 70 —
|