|
Итак, это единственный способ. Когда я начал говорить об Иисусе, меня стали приглашать христианские колледжи и теологические институты, а я тем временем посмеивался про себя, потому что эти болваны решили, что я передаю слова Иисуса. Да, я применял изречения Иисуса, жонглировал словами, придавал им собственное значение. А эти люди полагали, что я передаю подлинное послание Иисуса. «Наши христианские миссионеры и священники не сделали для Иисуса столько, сколько сделали вы», — говорили они. А я помалкивал, хотя и знал, что не имею никакого отношения к Иисусу. Должно быть, Иисус даже не понял бы то, что я говорил. Он был неграмотным человеком. Разумеется, он обладал сильным лидерским характером, поэтому ему было не трудно собрать вокруг себя небольшую группу неграмотных крестьян, которых сковали разные срази и которые жадно стремились обрести райские блага. Иисус давал им обещания, но ничего не требовал взамен. Верить в него было совсем не трудно. Это было неопасно и безвредно. Если Бога и рая нет, тогда вы все равно ничем не рискуете. Если же каким-то чудом это существует, и если Иисус в самом деле единородный сын божий, тогда вы задаром получаете горы благ. Простая арифметика! Но замечательно то, что один образованный культурный раввин стал учеником Иисуса, потому что раввины гораздо лучше умели аргументировать и философствовать. А Иисус ничего не знал. Он не предоставил ни один аргумент и озвучивал изречения, которые были у всех на слуху. Он был довольно упрямым молодым человеком. Все, что я приписывал Иисусу, я произносил и прежде, но ни одно христианское общество, ни один христианский колледж, христианский теологический институт тогда еще не приглашал меня. Да что там приглашения! Перед моим носом захлопывали двери. Мне запретили входить в главный храм моего города. Фанатики заручились поддержкой полиции, откуда мне прислали предупреждение о последствиях такого моего шага. Всякий раз, когда в этом храме читал лекцию какой-нибудь индуистский монах, полицейский, стоявший на его пороге, не пускал меня внутрь. «Но я хочу послушать этого человека», — говорил я. А полицейский отвечал: «Все знают, что стоит вам зайти в храм, и прихожане станут слушать вас. Нам приказано не пускать только вас, всем остальным людям разрешено посещать этот храм. Если вы перестанете приходить сюда, у нас будет меньше забот, потому что мы стоим здесь зря по два, три часа в день. Пока монах читает лекцию, я буду стоять здесь лишь для того, чтобы не пустить вас». — 78 —
|