Мгновения вечности

Вирус СПИДа передается кровью, потом, слюной, слезами — любая жидкость может вызвать болезнь. И этот вирус бессмертен, ни одной лекарство не может убить его. Он противостоит всем способам лечения.

Я распорядился о том, что в ворота ашрама не следует пропускать ни одного ВИЧ-инфицированного человека. Если он хочет куда-то поехать, то пусть едет в Ватикан, который и несет ответственность за СПИД. Папа римский должен изме­нить свою позицию, пусть он станет не наместником Бога на земле, а директором больниц для ВИЧ-инфицированных людей. Все люди, страдающие от СПИДа, должны поехать в Ватикан.

Я запретил пускать сюда людей, больных СПИДом. Все должны предъявлять нам медицинские справки о своем здоровье. Но вы даже представить себе не можете, до чего безответственным может оказаться человек. Многие врачи дают кому угодно справки с отрицательным результатом, стоит им лишь дать денег. Наверно, нам придется устроить собственную лабораторию, чтобы проверять новичков. Их справки могут оказаться фальшивыми. В Бомбее за несколько рупий вам выдадут любую справку. И такие вещи творятся во всем мире. Но это невиданная безответ­ственность. Эти врачи думают только о собственном благополучии и деньгах. Им нет дела до того, что они вредят человеку, а вместе с ним его родне, детям, жене.

Здесь мы организуем лабораторию для проверки людей на СПИД. Я хочу, чтобы мои люди были защищены не только от ядерного оружия, но и от болезней, кото­рые могут убить все человечество.

Раджниш снова болеет

В октябре 1988 года у Раджниша снова начинают болеть руки и кисти. Он уже не может танцевать. Он просит саньясинов праздновать, а сам в это время про­сто держит руки в намасте.

Сначала я должен извиниться перед вами за то, что не могу присоединиться к вашему танцу. За свое нынешнее состояние здоровья я могу благодарить лишь Рейгана. Он без всякой причины за двенадцать дней протащил меня по шести тюрьмам. Я решил, что он просто хотел замучить меня. Но когда в моем теле нача­ли проявляться признаки отравления, английские специалисты определили во мне наличие яда.

Они нашли во мне какой-то особенный яд. Он исчезает, и его уже не найти в кро­ви, он определяется только по симптомам. Если этот яд дать в большой дозе, он мгновенно убивает человека. Тогда я понял, почему меня возили по шести тюрь­мам. Мне давали яд малыми дозами, чтобы я умер не сразу, чтобы исподволь под­точить мое здоровье.

Я почти оправился от яда. Но он застрял в моих костях и особенно в суставах. Я танцевал с вами, не задумываясь о яде. Я и впредь танцевал бы, но боль дает о себе знать. Но боль для меня не составляет трудности, дело в том, что если я стану тан­цевать, тогда мне, возможно, придется перестать говорить. Поэтому лучше сни­мать боль. Я надеюсь на то, что скоро снова присоединюсь к вашему танцу.