|
Двадцать пять лет минуло с тех пор, как он проходил обучение. Но это вошло в его плоть и кровь, срослось с его костями и проникло в костный мозг; сделалось частью бессознательного. Он абсолютно не отдавал себе отчета, что делает, делая это чисто механически. Как же он рассердился! «А чего сердиться? — сказали ему шутники. — Мы вольны выкрикивать любые слова. Вас-то кто просит подчиняться? » «Мне уже слишком поздно решать, подчиняться или не подчиняться, — ответил тот. — Мой разум устроен как машина. Двадцати пяти лет как не бывало. «Смирно!» значит «смирно». Из-за вас мои яйца разбились. Эх, я несчастный!» И подобное творится во всем мире. И не только сегодня. С самого начала в армиях обучали не прибегать к разуму, а лишь следовать приказам. Вы должны понять одну вещь очень ясно: следование приказу и понимание — явления диаметрально противоположные. Если посредством понимания вы удовлетворили свой интеллект и на основании этого совершили определенное действие, это уже следование не внешнему приказу, а собственному интеллекту. И подлинный мастер не станет вами командовать. Он любит вас и стремится, чтобы в вас было больше понимания, больше сознательности, способности к отысканию собственного пути, к озарениям, больше интуиции. Приказами этого не добиться. Вспоминается еще один случай времен первой мировой войны. В Берлине на военную службу был призван один немецкий профессор логики. В то время была острая нехватка солдат, и всех, кто был физически пригоден к военной службе, призывали вступать в армию добровольно. В противном случае их принуждали к этому силой... И это потому, что все общества, все нации, все культуры убеждены в том, что личность находится у них на службе, а не наоборот. А на мой взгляд, дело обстоит в точности наоборот: это общество существует ради личности, культура — ради личности, нация — ради личности. Всем можно пожертвовать, но не личностью. Личность — это сам цвет бытия. Выше нее ничего нет. Однако никакая культура, никакое общество и никакая цивилизация не согласится принять эту простую истину. Профессора заставили. «Я не способен воевать, — протестовал он. — Я могу спорить. Я же логик. Если вам понадобится некто способный сразиться с врагом в споре, я к вашим услугам. Но воевать не по мне. Воевать — это варварство». Однако никто не стал его слушать, и, в конце концов, он был препровожден на плац. Начался парад, и командующий воскликнул: «Налево!» Все повернулись налево, и только профессор остался стоять, как стоял. Командующий слегка обеспокоился: «В чем дело? Он что, глухой?» И он еще громче воскликнул: «Теперь снова налево!» Все снова повернулись налево. Профессор же не изменил позы, будто ничего не слышал. — 43 —
|