|
Жадность это опьянение, это сон. Таков же и гнев. Не наблюдали ли вы, что в гневе вы способны на то, на что неспособны в обычном состоянии? Вы говорите вещи, о которых потом жалеете. И тогда вы не можете поверить, что вы говорили такую ерунду, что вы способны говорить такую ерунду. Что происходит, когда вы гневаетесь? Вы приходите в состояние опьянения. Станьте более наблюдательным, и гнев уменьшится, жадность уменьшится, ревность уменьшится. Я не говорю вам: не гневайтесь, потому что это вам говорили веками. Ваши так называемые святые говорили вам: «Не гневайтесь», и вы научились подавлять гнев. Но чем больше вы подавляете гнев, тем большее бессознательное вы создаете в себе. Вы сбрасываете вещи в подвал, и потом вы будете бояться зайти в этот подвал, потому что все эти вещи — гнев, жадность, секс — останутся там. Вы знаете! Вы всегда выбрасывали их туда. Там собран всевозможный мусор, опасный, ядовитый. Вы не будете готовы войти туда. Люди не хотят входить туда именно потому, что войти значит столкнуться со всеми этими вещами. Никто не хочет с ними сталкиваться; человеку хочется их избежать. В течение тысяч лет вам говорили подавлять, и из-за подавления вы становились все более и более несознательными. Я не могу предложить вам подавлять. Я хотел бы сказать вам прямо противоположное: не подавляйте — наблюдайте, будьте бдительны. Когда возникает гнев, сядьте у себя в комнате, закройте двери и наблюдайте его. Вы знаете только две возможности: или гневаться, быть насильственным, разрушительным, или подавить это. Вы не знаете третьего пути, а третий путь это путь будд: ни потакать ему, ни подавлять — наблюдать. Потакание создает привычку. Если вы злитесь сегодня, завтра и послезавтра, вы создаете привычку; вы обуславливаете себя быть все более и более злым. Поэтому потакание не поможет вам выбраться из него. Именно на этом останавливается современное движение роста. Группы столкновения, первичная терапия, гештальт, биоэнергетика... так много прекрасных вещей происходит в мире, и все они останавливаются в определенной точке. Вот их проблема: они учат выражению — и это хорошо, это гораздо лучше, чем подавление. Если бы было лишь две возможности, выражение и подавление, я предложил бы выражение. Но это не настоящий выбор; есть третья возможность, которая более важна, чем две предыдущие. Если вы выражаете, вы привыкаете; вы учитесь, делая это снова и снова — вы не можете от этого избавиться. В этой коммуне проходит, по меньшей мере, пятьдесят терапевтических групп — по определенной причине. Они нужны лишь для того, чтобы уравновесить тысячи лет подавления; просто для равновесия. Они нужны лишь для того, чтобы вывести на свет все то, что вы подавили как христиане, индуисты, мусульмане, джайны, буддисты. Они нужны лишь для того, чтобы излечить тот вред, который столетиями причинялся вам. — 83 —
|