|
Раматиртха говорил о предельной реальности, а этот человек спрашивает его: «Ты знаешь санскрит? Если нет, у тебя нет никакого права говорить о том, о чём ты говоришь. Сперва пойти и выучи санскрит!» Дело было не в брамине – все на свете брамины такие. То, что меня удивляет – Раматиртха стал изучать санскрит! Для меня это потрясающе. Ему нужно было сказать этому брамину: «Уйди прочь! – вместе со всеми твоими ведами и санскритом! Меня это не забоит. Я знаю истину, и почему я должен беспокоиться о санскрите?» Раматиртха не знал санскрит, это правда – но в этом не было никакой надобности; он же почувствовал, что должен... Это первая вещь, которую я хочу чтобы вы помнили. Его книги поэтичны, они подбадривают, они полны экстаза – но он где-то упустил.. Второе: когда его жена прибыла повидать его из далёкого Пенджаба - он отказался увидется с ней. Он никогда не отказывал ни одной другой женщине, но собственной жене он отказал. Он испуался. Он всё ещё был привязан. Мне так жаль его – отказывающегося от жены, испуганного. Третье, он совершил самоубийство – хотя индуисты называют это «саморастворение в Ганге». Люди дают красивые имена уродливым вещам. Если исключить эти три вещи, книги Раматиртхи очень ценны – но если вы забудете об этих трёх ошибках, вы можете начать думать о Раматиртхе как о просветлённом. Он говорил так, как если бы он был просветлённым, но он только «как если бы». Восьмое, Дж.Е. Мур «PRINCIPIA ETHICA». Я любил эту книгу. Это великое упражнение в логике. На всех двухстах или больше страницах он рассматривает только один вопрос: «Что такое ‘хорошо’?» - и, в конце концов, приходит к выводу, что ?хорошо? неопределимо. Замечательно! Но он выполнил своё задание – по сути, он пришёл к тому же выводу, к которому приходят все мистики. Он был философом. Он шёл постепенно, шаг за шагом, но пришёл к тому же заключению, что и мистики. Хорошо неопределимо, так же как красота, так же, как Бог. Всё, что имеет хоть какую-то настоящую ценность, нельзя определить. Запишите: если что-то может быть определено, значит оно не имеет цены. Если вы в своей жизни не придёте к неопределимому, вы не узнаете по-настоящему ценноого, стоящего. Девять... Я оставил вне списка «Песни Рахима», но я не могу больше. Он был мусульманин, но его песни написаны на хинди, и поэтому мусульмане не любят его, они совсем не вспоминают его. Индуисты не любят его потому что он был мусульманином. Возможно, я единственный, кто уважает его. Его полное имя Рахим Кхан Кхана. Его песни той же высоты и той же глубины, что и у Кабира, Мееры, Сахаджо или Чайтаньи. Почему он написал их на хинди? Будучи мусульманином он мог бы написать их на урду – а урду намного красивее, чем хинди. Но он сделал сознательный выбор; он захотел бросить вызов мусульманской ортодоксальности. — 99 —
|