Биология просветления

Пол: Человек использует свой мозг, чтобы решать проблемы.

У. Г.: Да. Это плачевно; человек развил интеллект. Он использует свой мозг, вместо того чтобы развивать человеческий инстинкт. У животных есть свой животный инстинкт. Мы не развили человеческий инстинкт; вместо этого мы используем интеллект. Это все манипуляции, систематизации, которые мы производим нашим интеллектом. Это то, что вы называете мыслителем. В этом основная проблема. Выхода нет.

Теперь все говорят, что есть способ уравновешивания того и другого. Есть системы. Эти системы работают. И точно так же, у вас есть эта новая техника, и она может работать. Возможно, она сработала, я не знаю.

Но тот факт, что вы по‑прежнему ищете что‑то большее, означает, что вы явно не удовлетворены тем, как эта штука сработала. Это совершенно очевидно. В ином случае, почему вы вообще были бы заинтересованы в улучшении ситуации – заинтересованы в выяснении, есть ли что‑либо большее – есть ли лучший способ применения той же самой формулы?

Пол: Я думаю, она работает, скажем, на восемьдесят процентов, и я хочу улучшить процентное отношение.

У. Г.: Да, мы надеемся достичь ста процентов. Вы видите жизнь и рост в процентном отношении. В некотором смысле все они следуют этому правилу. Так поступают монахи – и индуистские, и христианские. Они мучают себя и тоже имеют результаты. У практикующих медитацию тоже есть результаты. Это может изменять ваш образ жизни. Происходит эта игра уравновешивания. Это постоянная трата энергии для уравновешивания вещей, разве нет? Разве то, что вы подразумеваете под формулой, не работает? Вы установили равновесие, своего рода ритм.

Пол: То, что вы говорите, верно, в каждой области мы хотим уравновешивать вещи. И мы не смотрим на это как на пустую трату энергии.

У. Г.: Выглядит так, будто для всех практических целей уравновешивание – нечто правильное.

Пол: Но как вы можете говорить, что боль всегда сопутствует удовольствию?

У. Г.: Разве это не часть вашего опыта? Это часть моего опыта повседневной жизни – разочарование и боль, желание того, что мне нравится, избегание того, что мне не нравится, и боязнь потери того, что у меня есть. Это та же самая старая штука, сэр.

Пол: Быть может, я не готов освободиться.

У. Г.: Мы хотим цепляться. Мы хотим, чтобы вещи были в точности такими, как они есть. Хотя с этой проблемой вы ищете какого‑то чуда. Чуда – некой формулы, которую вы можете применять в любой ситуации и хотите, чтобы результаты были бы точно теми же самыми.