|
Когда люди говорят "совершенный", то под этим обычно понимают "прекрасный", когда говорят "красивый", то понимают под этим "совершенный". Но всё же различие имеется. Можно, например, сказать о совершенстве охраны заключенных, или о совершенных средствах лишения жизни людей, или о совершенных мясокомбинатах или скотобойнях. Но назвать все это прекрасным невозможно. Значит, красота – это не только совершенная форма предмета или отношений, но это то, что вызывает притяжение или любовь. Любовь не существует как явление самостоятельное, – это есть стремление к блаженству, радости, счастью, наслаждению, а источником радости и счастья является красота. Конечно, может быть притяжение к кусочку сахара, порожденное желанием насладиться его вкусом. Здесь форма сахара не имеет значения, разве что размеры этой формы. Притяжение к леденцу будет сильнее, чем притяжение к сахару, а притяжение к шоколаду сильнее, чем притяжение к леденцу. Однако и в этом случае мы имеем дело с формой – с теми вибрациями, которые передают упомянутые вещества вкусовым рецепторам. Здесь слово "прекрасный" заменяется словом "вкусный". Так же часто "прекрасный" заменяется словами "приятный", "хороший", "милый", "близкий", "созвучный", "любимый"; иногда "красивый" становится неотъемлемым от "большого". Здесь мы отклоняемся в сторону чувств: зрения, слуха, обоняния, осязания, вкуса. Правда, мы не говорим "красивый запах", но говорим "прекрасный" или "приятный запах"; относительно осязания не говорим даже "прекрасное ощущение", заменяем слово "прекрасное" "приятным". Что касается слуха, то про музыку, например, говорят и "приятная", и "красивая", и "прекрасная". Так каждое чувство имеет свои формы словесного выражения. Но важно то, что ПРИЯТНОЕ НАМ вызывает в нас притяжение или любовь. Зная, что любовь вызывается красотою, можно сделать вывод, что ПРИЯТНОЕ НАМ – КРАСИВО. Такой вывод будет ошибочным. Так, например, музыка современного танца кому-то будет очень приятна, кому-то отвратна. Существует ли в таком случае объективная красота? Ведь нельзя же музыку, подобную "буги-вуги", считать прекрасной, хотя она может нравиться миллионным толпам, а музыку Листа – безобразной только лишь потому, что она нравится небольшому количеству людей. Понятие о прекрасном относительно, оно может зависеть от вкусов, от привычек, просто от настроений. Но всё же существует и объективное суждение. Сознание есть комплекс накопленных знаний. Так, может быть музыкальное сознание. Человек, много занимавшийся музыкой, знакомый со многими музыкальными произведениями и сам исполнявший их, накапливает много музыкальных "знаний" или, как говорят, "развивает слух". Может ли человек с развитым слухом быть судьей какой-то музыки? И да, и нет. Несмотря на большое знание музыки, он может иметь свой, особый музыкальный вкус и, таким образом, забракует прекрасную вещь только лишь потому, что она находится вне его вкуса. — 85 —
|