Терапевтические метафоры для детей и внутреннего ребенка

Дета, естественно, с большей готовностью откликаются на такой подход. Гораздо интереснее послушать какую-нибудь историю, чем выслу­шивать надоедливого взрослого. Для большинства детей метафора — это такая знакомая реальность, ведь наше детство соткано из сказок, мультфильмов, сказочных киногероев, именно они оказывают наиболь­шее воздействие на душу ребенка. Даже ролевое моделирование в семье можно рассматривать как метафорический процесс, с помощью которо­го ребенок учится вести себя, "как будто" он или она один из родителей.

Устные рассказы для детей — не новая и не единственная форма детской терапии, но особое сочетание приемов при сочинении таких рассказов может дать удивительные результаты. Сопереживая, ребе­нок легко погружается в свой внутренний мир, создать который по­могает терапевт своей историей, представляющей сложное сплетение наблюдений, обучающих навыков, интуитивных подсказок и целепо-лаганий. В результате ребенок получает ценный и важный посыл, сти­мулирующий его неповторимые ассоциации и переживания. Именно это лучше всего удавалось Эриксону. В его терапевтическом опыте не было статичности или структурной незыблемости. Он никогда не пы­тался научить работать как надо. Скорее, он помогал терапевту выяс­нить, как надо работать именно ему или ей.

Маленькая девочка находит коробку с мелками, поражающими волшебным разнообразием цветов. Высыпав мелки, она начинает рисо­вать сначала одним цветом, постепенно с восторгом обнаруживая, как красиво соединяются и сочетаются цвета. Вот синяя гора, собака, небо, да мало ли какое еще чудо можно изобразить синим цветом.

Девочка подрастает, вот она уже школьница, и слышит строгое указание: "Сегодня мы рисуем бабочек". Ребенок вдохновенно творит свою бабочку. "Бабочку рисуют не так. Надо ют так". А то и вовсе ей дают заранее распечатанное контурное изображение бабочки.

"Раскрась, не выходя за линию, — говорят ребенку, — будет со­всем как настоящая бабочка".

Но краски у девочки все время выходят за контур. "Так не годит­ся, — напоминают ей, — закрась только то, что внутри линии".

А теперь представьте учительницу, которая дает бумагу и краски и просто говорит: "Рисуй как тебе хочется. Пусть тебя ведет твоя рука, а я только подскажу, если надо".

Как часто подобным образом сдерживают и нас, терапевтов и пре­подавателей. Делается это в разной форме, но суть всегда одна: "Не вылезай за линию". И в то же время от нас ждут творческого и нестан­дартного подхода к работе. Не парадокс ли это? Преодолеть его удалось Эриксону, который признавал, что в каждом человеке заложены спо­собности, достойные уважения. Он помогал раскрывать эти задатки не через какие-то застывшие формулы и устоявшиеся системы, а создавая особые условия для каждого человека, чтобы стимулировать в нем не­повторимые внутренние процессы. Не имея счастья лично знать Эрик­сона, мы словно учились у него самого, ощущая его уникальное косвен-