|
А помочь можно было! Ведь пограничная психическая патология, если вовремя ее обнаружить, поддается иногда терапии; кроме того, психологи разрабатывают разнообразные методики для коррекции поведения и обучения детей и подростков «с проблемами». Дело это трудное, требующее усердия и терпения, но не безнадежное. Так что при пограничной психической патологии можно попробовать различные средства; к сожалению, радикальными они не являются. Но и службу в армии таким средством тоже назвать нельзя... Глава третья БРЕМЯ РОДИТЕЛЬСКОЙ ЛЮБВИ Родители — это последние на земле люди, которым следует иметь детей. Сэмюэль Батлер, английский писатель Мера за меру Возникновению детских страхов нередко способствуют окружающие ребенка взрослые. Чаще всего — невольно; но случается, родители решаются запугивать детей вполне сознательно, полагая, что страх — это инструмент воспитания. Многие думают: добиваясь безоговорочного повиновения, мы осуществляем исконное родительское право на власть — и действуем детям во благо. Многие полагают, что без наказаний иногда не обойтись; но наказания бывают разные. Поступая жестко, унижая и запугивая ребенка, мы рискуем нанести ему тяжелую психическую травму. Нет более глубоких душевных ран, чем те, что человек получает в детстве, от родителей. Эти раны не заживают всю жизнь, воплощаясь в неврозах, депрессиях и разнообразных психосоматических болезнях. Все сказанное прежде всего относится к наказаниям с применением силы, телесным наказаниям. Агрессивность родителей, стремление непременно настоять на своем, пусть даже и силой, может вызвать очень тяжкие последствия. Не так давно ко мне обратилась мать четырнадцатилетнего мальчика с «типичной» проблемой: отказывается ходить в школу. Мальчик очень славный, разумный, немногословный, хорошо развитый умственно, начитанный — был явно подавлен и искал помощи. Он объяснил мне: в школе у него все благополучно, к нему расположены, да и трудностей с учебой у него нет. Проблема в том, что всякий раз, подходя к порогу школы, он испытывает панический страх со всеми объективными признаками паники: сердцебиением, холодным потом, дрожанием рук и т. п. Преодолеть страх, как ни старается, не может, а потому разворачивается и возвращается домой; там постепенно успокаивается, отвлекается чтением. Страхи появляются уже около года; и вот теперь, когда убедился, что сам с ними не справится, просит ему помочь. Для того чтобы помочь, нужно постараться отыскать, быть может, давнишнюю психическую травму. В длинных наших беседах постепенно выяснилось: отец мальчика, человек грубый и взрывчатый, жестоко наказывал его, первоклассника, за малейшую школьную провинность. Семилетний мальчик жил почти что в постоянном страхе, под угрозой наказаний и унижений. Ведь его и били... Это осталось в прошлом; родители разошлись, он сам поддержал мать в решении о разводе. Развод состоялся год назад, он не был мирным, тяжелых переживаний хватало всем. После эмоционального напряжения, как это часто случается, наступил не покой, но подавленность и астения (ведь нужно помнить, что это — подросток со свойственными переходному возрасту эмоциональной неустойчивостью и наклонностью к депрессии). Тут-то и дала знать о себе давнишняя рана; проявилась «школьная фобия», очевидных причин для которой теперь вроде бы не было. Он ведь хорошо учился, и в школе к нему все относились дружелюбно. — 66 —
|