На стороне ребенка

• Для того, чтобы получить доступ к символической матери, ребенок должен временно отказаться от присутствия матери реальной, и даже любой матери. Это процесс отрывания от груди, переживаемый с одной и с другой стороны. Для ребенка более благоприятна инициатива к отрыванню от груди, выражаемая им самим и лишь принимаемая матерью, чем наоборот (Ф. Д.).

495

нибудь, что вы не увидите и рассердитесь... Может быть, вы всегда смотрите, как он сходил в горшок?» — «Да, правда, я всегда проверяю, как он сходил.» — «Ну вот, значит то, что он сделал руками замещает «каки-писи», но делать и остается делать, значение не меняется.» Эссэ о стиле Луи Арагона начинается такой фразой: «Делать, по-французски, значит гадить». И это настолько верно, что каждый чувствует, но сказать не может, кроме поэта с его детским видением мира.

Вот замена делания. У Вероник говорила либо попка, либо ге­ниталии. Все это, однако, можно проговорить, и ничего в этом нет эротического, все совершенно невинно. Напротив, таким образом уходишь от эротизма к словесному, вербализированному общению.

Все это — совсем недавние открытия. И это только начало. Да и не существует похожих детей. Но именно таким образом, поти­хоньку, шажок за шажком, можно выработать новый подход к детству.

Воспитательницы, нянечки, как и матери, очень заняты и у них почти не хватает времени на то, чтобы играть и разговаривать с детьми. К тому же: «У нас ни бумага, ни игрушек, — жалуются они, — как только что-нибудь появится, сразу все очень быстро рвется, ломается, а снова игрушки взять неоткуда». Я в таких случаях возражаю: «Да, это так, но все же вы-то здесь для... того, чтобы в меру возможностей помогать развитию этих детей».

В доме ребенка как только ребенок готов к дальнейшей с ним работе, его переводят в так называемый «внутренний детский сад». Там с ними занимаются, у него появляются игрушки. Но там, где дети живут от шести месяцев до трех лет, все это невозможно, все сразу ломается и денег не напасешься. В палатах дома малютки у детей нет ничего, что можно было бы использовать для творчества, то есть для игры — только тряпки, пеленки, ночные горшки.

Воспитательницы, нянечки тоже в состоянии некоторой фрустрации: у них перед глазами только естественные нужды ребенка. То, что дети хотят и могут сделать, все это отнесено к сфере «детского сада», именно там они что-то делают руками. Присутствие же нянечек при психотерапевтических беседах с детьми и то, что они начинают таким образом понимать, что происходит с их по­допечными, само по себе уже меняет их поведение с детьми — с теми, кто проходит лечение, и с теми, кому оно не нужно, то есть с более благополучными детьми.