На стороне ребенка

Взрослые не могут себе представить, что происходит в яслях — насколько дети вырваны из обычной своей жизни. Когда это более или менее приходит в норму (а помочь избавиться от ясельной фобии достаточно тяжело), мы снова начинаем готовить ребенка, предлагая ему разрешить матери уйти. (Мы действуем так только в том случае, когда имеем дело с детьми, травмированными яслями, и лишь тогда, когда видим, что ребенок согласен на это). Но бывают матери, которые говорят: «Десять минут», смотришь на часы уже двадцать прошло; ребенок начинает нервничать; мы его успо­каиваем: «Видишь, какие эти мамы... Сказала — десять минут, а вышло двадцать, они не понимают, что такое время». Когда мать возвращается, мы ругаем ее: «Вы хотите помочь своему ребенку, и в то же время не держите своего слова. Как он может поверить вам? Конечно, он тут в безопасности но вы-то, разве вы чувствуете себя в спокойно, когда знаете, что вашему ребенку плохо? Вы должны быть исключительно правдивы: обещали — «десять минут» — не заставляйте ребенка нервничать. Не обманывайте». В подобных случаях ребенку требуется еще три визита к нам, и только после этого можно повторить опыт расставания. Мы продолжаем работать. А потом, когда это расставание удалось, говорим: «Видишь ли, скоро, когда ты захочешь, ты сможешь пойти в ясли, туда, где мам нет. Там так же, как тут, только без мамы...» Но он не соглашается. «Хорошо, — говорим мы, — тогда, когда ты захочешь». Потом продолжаем работать, и вот через дней пять-шесть слышим:

«Мне кажется, теперь можно ясли...» — мать пробует отвести ребенка туда. А мы советуем: «Оставьте его одного на полчаса сначала, потом — на час. Покажите ему на часы, когда вернетесь». И через день после того, как мать отвела ребенка в ясли, она снова приходит вместе с ним в Мезон Верт, и ребенок рассказывает, как и что там было: «Там был один злой мальчик, который делал то-то и

459

то-то, и одна тетя, которая дралась (правда или неправда)». Ми слушаем... И если дальше ребенок и говорить об этом больше не хочет, а устремляется играть к воде, мы ему говорим: «Смотри, видишь, эта вода так напоминает ту, в которой ты плескался, когда был еще совсем-совсем маленьким, у мамы в животе... А потом ты вышел, вместе с водами. В садике (яслях), ты думай о воде и ты увидишь — все пойдет на лад... ты думай о воде; думай, и станет так же хорошо, как если бы это и в самом деле была та самая вода». ...И в самом деле, подобное происходит.

Если ребенок еще не говорит, то слышит он все. Все понимает. Нужно видеть — с какой радостью возвращается он в Мезон Верт. Приходит с папой-мамой, когда они свободны, когда он не идет в ясли, или они заходят вечером — Мезон Верт открыт до 19 часов.