На стороне ребенка

человек о них понятия не имеет и неспособен воспринимать то, i что происходит с его телом... Это малоутешительно.

Из того, как изображают естество ребенка пластические искусства, а также из литературы о ребенке становится ясно, что практически вплоть до нашего века тело отделяли от души. Все предопределено: образованию подлежит «дух», то есть мозг ребенка, а о теле забывают (или даже уличают его во всех пороках, грехах... взваливают на

28

него всё зловредное, негативное). О теле забывают, вытесняют его в тень во всех случаях, кроме тех, когда ему достаются хлыст или палка или когда ему запрещают двигаться. Естественная активность тела считается грубой, она словно оскорбляет человеческий разум, унижает человеческое достоинство. А между тем у нас во французской культуре существует Рабле, который мог бы быть для нас с ясельного возраста властителем дум и словаря. Рабле посредством языка суб­лимирует всё, относящееся к телу, к пище, и в то же время всё наиболее трансцендентное*, поскольку, что ни говори, а Гаргантюа все же родился «от» уха Гаргамель; именно «от уха», а не «из уха» матери. Он родился от слов, которые слышала его мать. Он рожден от языка... и с рождения принадлежит человечеству. И из языка он сотворил слова, сотворил радость для всех сразу, для всех, кому не нужно скрывать никакой эротики. Это эротика для радости целой группы.

Самая лучшая подготовка к сексуальному просвещению — с ран­него детства приобщаться к языку самой жизни, который метафорами рассказывает обо всех функциях тела. Даже в современном доме, оснащенном всевозможной техникой, остаются обрывки этого мета­форического языка: розетка входит в штепсель, окно закрывается при помощи шпингалета, который проникает в гнездо." Всё это — метафоры продуктивной сексуальности, которая приводит к сцеплению и, в конечном счете, приносит удовольствие, счастье, да и гражданскую пользу тоже.

Я думаю, что сегодня в системе воспитания существуют два за­блуждения, в силу которых подросток не может прийти к согласию с собственным телом: физические упражнения полностью ориенти­рованы на соревнование, а не на знакомство с собственным телом и радость игры. Ребенку, обучающемуся в школе, тестируемому, обя­занному заниматься спортом точь-в-точь как сдавать экзамены, не хватает радости, которую получаешь от игры, в которой, правда, есть победитель и побежденный, но если игра была хороша, про­игравший не испытывает унижения от своего проигрыша. Второе воспитательное заблуждение — это пренебрежение к рукам и обед­нение языка, сказывающееся на понятливости и сноровке. Из словаря удалили все конкретное — все, что относилось и к функциям тела,