|
— Ты бросил камнем в Ольшину? — Нет. — Но ведь все видели, что Ольшина держался за ногу и плакал? — Не бросал я, и Ольшина не плакал. Начинается допрос свидетелей. Суд предупреждает, что ложь сурово карается. Установили время и место преступления, число и фамилии свидетелей. — Ты бросил камень? — Нет. Повторный допрос свидетелей подтверждает, что Фишбин безо всякого повода бросал в Ольшину шишками и камешками. — Ты бросал в Ольшину шишками? — Да, шишками бросал. — Почему? — Потому что у меня было много шишек и я не знал, что с ними делать. — А почему ты не бросил их на землю? — Мне жалко было. В публике смех. — Ты уверен, что среди шишек не было камней? — Не знаю. Суд, принимая во внимание юный возраст Фишбина, приговорил его к десяти минутам «карцера». Иногда в суд обращаются обе стороны, как это видно из следующего дела. Распря возникла во время утренней уборки. — Это было так: я стелил постель, а он меня толкнул. Тогда и я его толкнул, а он бросил на пол мою подушку. Я поднял свою подушку, а он меня ударил. — Неправда! Я стелил постель, а он пнул мою подушку. Я его толкнул, а он первый меня ударил. — Ах ты, врун! — Это ты врун! — На суде ссориться нельзя. Ты бросил на пол его подушку? — Потому что он первый... — Прошу ответить: да или нет? — Да, но он первый! — Свидетели есть? — Все видели! — Все видеть не могли. Суд просит назвать двух свидетелей. — Кто стоял близко и видел? — Не знаю. — Ты его толкнул? — Когда я стоял и стелил постель... — Знаем. Прошу ответить коротко: да или нет? — Нет. — Ах ты, врун! — Прошу тише! В суде ссориться нельзя. Кровати спорящих сторон стоят рядом. Кто кого первый толкнул, нарочно или не нарочно, ввиду отсутствия свидетелей установить невозможно. Поэтому не лучше ли помириться, чем ждать приговора, ведь осудят, наверное, обе стороны, раз обе стороны сознаются, что дрались. Ну конечно, при таких обстоятельствах лучше помириться. А вот дело с кровопролитием. Здесь о полюбовном соглашении, разумеется, не может быть и речи. Заключение врача гласит: «У обвиняемого Фляшенберга распухла правая щека, на лице имеется семь царапин: одна около носа, одна около уха, три на щеке и две на подбородке. Кроме того, две царапины на левой руке. У обвиняемого Заксенберга синяк на лбу величиной с монету в четыре гроша, расцарапан нос и на левой щеке царапина длиной в два сантиметра». Начала боя никто не видел, но ход его известен со слов многочисленных свидетелей. Обе стороны очень хотят помириться, но, поскольку сохранились кровавые следы потасовки, воякам приходится отсидеть по пятнадцать минут под арестом. — 9 —
|