Возрастная психология. Полный жизненный цикл развития человека

Нельзя согласиться и с тем, что любовь (по А. Маслоу — бытийная любовь) — привилегия лишь самоактуализиро­ванных людей. Редкий человек не имеет хотя бы одной сильной привязанности, хотя бы одного сущностного мотива. Это может быть не только любовь к человеку, но и привязан­ность к родным местам, к отчему дому, к четвероногому питомцу; чувство дружбы, увлеченность чем-то и т.д. В связи с этим данный уровень мотивации, связанный, как было показано выше (§ 3 настоящей главы), с духовно-нравствен­ными ценностями, в аспекте развития личности, безуслов­но, занимает более высокое положение, чем уровень по­требности в уважении и самоуважении.

Напомним, что в отличие от потребностей первых двух уров­ней мотивации, а также потребностей в уважении и самоува­жении, сущностные потребности и мотивы принципиально ненасыщаемы: потребность и мотив (предмет потребности) смещены на содержание деятельности, неразрывно слиты с ним. Вследствие этого на них не распространяется закон угаса­ния потребности при ее удовлетворении — все сущностные отношения непреходящи. Кроме того, поскольку им всегда свойственна разделенность (единение сутью), связанные с ними мотивы не могут быть эгоистичными.

В любви мужчины и женщины, как и во всех других сущностных связях с миром, безусловно, имеет место удов­летворение своей собственной потребности, своей собствен­ной нужды. В этом смысле сущностная мотивация не отли­чается от мотиваций других уровней. Но своя нужда, своя потребность сливается здесь с сутью объекта отношения, т.е. с предметом потребности, мотивом. Бытие любимого человека, его нужды становятся сущностной частью свое­го собственного бытия. Как и во всех других сущностных отношениях, в любви человека к человеку направленность на себя, на свое «Я» неотделима от направленности на объект, слита с ней. Сливаясь с сутью объекта и расширяя свое «Я», человек остается эгоистичным, но лишь в том смысле, что служение бытию другого, всемерная забота о нем становится его собственной потребностью. Как отме­чает сам А. Маслоу, в любви происходит «укрепление ин­дивидуальности обоих партнеров... слияние двух «Я» озна­чает не ослабление, а укрепление каждого из них».

В связи с вышеизложенным, заметим также, что невоз­можно любить, не испытывая потребности в любви, нуж­ду в ней. Если «любовь присуща» человеку, если «любовь — неотъемлемая часть его существа», он не может не нуж­даться в ней. Любовь без потребности в ней, «любовь-дар» (К.С. Льюис) — это снисхождение, прихоть, все что угод­но, но ни коим образом не любовь. Любовь невозможно разделить на «любовь-нужду» и «любовь-дар», эти два ее компонента нераздельны. Другое дело, что человек может нуждаться в утешении, защите от одиночества, самоутвер­ждении и т.п. и использовать любовь другого человека для удовлетворения этих потребностей. Но это уже совсем дру­гие мотивационные отношения, с потребностью в любви они ничего общего не имеют.