Психология возрастных кризисов

Примерно до одного года мир ребенка постепенно увеличива­ется, расширяется, происходит эволюционное накопление воз­можностей ребенка. В это время все или почти все побуждения ребенка, его требования удовлетворяются. Более того, среда его обогащается взрослыми как бы загодя, предметы, которые станут актуальными лишь через несколько недель, уже предоставляются в распоряжение ребенка. (Например, в манеж советуют выклады­вать ребенка уже после 4-х месяцев, хотя это место поначалу оста­ется лишь аналогом кроватки, только к 6-ти месяцам ребенок на­чинает пользоваться новым пространством по назначению.)

Но с развитием активного ползания (нового способа передви­жения, а значит, способа достижения желаемого) возникают пер­вые запреты. Это и есть тот кардинальный момент, который про­воцирует сдвиг в развитии ребенка.

С возникновением первого запрета, ограничения для ребенка впервые возникает его собственное стремление как таковое. Пока любое требование удовлетворяется, само это требование для ре­бенка существует лишь как часть желаемого (или не существует вовсе, что в данном случае - одно и то же). С появлением первого запрета собственное побуждение, стремление оказывается пред­ставленным ребенку. Невыполнение требования порождает и «длит» стремление, последнее «зависает», ребенок эмоционально проживает его, тем самым узнавая.

Последнее особенно важно. Фактически речь идет о моменте, который мы будем называть «объективация-субъективация». Под этим термином мы понимаем целостное преобразование социаль­ной ситуации развития, то, что Выготский называл изменением отношения ребенка к среде. Расширение объективных возможно­стей ребенка провоцирует запрет со стороны взрослого; запрет делит окружающее ребенка пространство на доступное и недос­тупное. Желание ребенка не удовлетворяется, длится, возникает «стремление» как состояние желания, «дление» стремления при­водит к его обнаружению; происходит субъективация стремления. Пока стремление и среда коллинеарны (однонаправлены), в сущ­ности, нет ни того, ни другого; как только они оказываются не­совпадающими, они взаимно обнаруживаются, т.е. возникают.

Можно продолжить эту мысль, вспомнив, что содержание первого года жизни - общение с взрослым, в котором формиру­ется аффективно-потребностная сфера [21, 17]. Но аффект воз­никает на первом году в целостной ситуации общения матери и ребенка, возникает объективно, но не для самого ребенка. В зап­рете же впервые сам ребенок начинает «чувствовать» собственный аффект постольку, поскольку он остается аффектом и не разреша­ется в изменении ситуации - в получении желаемого. Когда же ситуация (среда) начинает противостоять желанию, желание обнаруживается. Аффект (потребность) из компонента ситуации общения пре­вращается в нечто самостоятельное, существующее само по себе, выделяющееся из целостной ситуации.