Я есть То

В: Когда ваше тело умирает, вы остаетесь.

М: Ничто не умирает. Тело – это просто плод воображения. Его нет.

В: Прежде чем наступит новое столетие, вы будете мёртвы для всех, кто вас окружает. Ваше тело покроют цветами, затем сожгут, а пепел разбросают. Это то, что увидим мы. А что будете испытывать вы?

М: Время закончится. Это называется Великая Смерть (махамритыо ), смерть времени.

В: Означает ли это, что вселенная и все её составляющие исчезнут?

М: Вселенная – это ваше личное переживание. Как она может быть затронута? Вы читали лекцию в течение двух часов, куда она делась, когда вы закончили? Она слилась с тишиной, в которой начало, середина и конец лекции присутствуют вместе. Время остановилось, оно было, но его больше нет. Тишина после жизни разговоров и тишина после жизни тишины – это одна и та же тишина. Бессмертие – это свобода от чувства «я есть». Но это не исчезновение. Напротив, это состояние бесконечно более реально, осознанно и наполнено счастьем, чем вы можете себе вообразить. Нет только сознания себя.

В: Почему Великая Смерть ума совпадает с «малой смертью» тела?

М: Она не совпадает! Вы можете умирать сотни раз без всякого изменения в умственном беспорядке. Или вы можете сохранить своё тело и умереть только умом. Смерть ума – это рождение мудрости.

В: Личность пропадает и остаётся только свидетель.

М: Кто, оставшись, сможет сказать: «Я свидетель»? Где будет свидетель, когда больше не будет чувства «я есть»? В безвременном состоянии нет места никакому «я».

Человек, несущий свёрток, беспокоится о том, чтобы его не потерять, – его сознание фиксировано на свёртке. Сознание человека, который дорожит чувством «я есть», фиксировано на себе. Джняни не фиксируется ни на чём, поэтому нельзя сказать, что он сознателен. Но и нельзя сказать, что он бессознателен. Он есть само сердце осознания. Мы называем его дигамбара , одетый в пространство, Обнажённый, лишённый любой формы. Не существует такого имени и такой формы, в которых он мог бы существовать, однако он – единственное, что действительно есть .

В: Я не могу этого понять.

М: А кто может? Ум ограничен. Достаточно подвести вас к самым границам знания и повернуть вас лицом к бескрайности неизведанного. Нырнуть в него должны вы сами.

В: А свидетель? Он реален или нереален?

М: И то, и другое. Последний оплот иллюзии, первое прикосновение реальности. Сказать: «Я только свидетель» – значит одновременно произнести ложь и истину: ложь – из‑за «я», истину – из‑за свидетеля. Лучше сказать: «Есть только свидетельствование». Когда вы говорите «я», вся вселенная обретает бытие вместе со своим создателем.