Рамеш считает, что Сознание присуще миру явлений и одновременно превосходит его. Он иллюстрирует эту идею высказыванием из китайской философии Дао:

Сначала реки и горы были реальны, потом нереальны, а потом реки и горы снова стали реальны.

Сначала все это кажется путаницей. “Я” отлично от рек и гор. Затем наступает стадия, когда видимое кажется иллюзией, когда реки и горы уже не кажутся реальными. И наконец, когда “я” становится частью переставших быть реальными рек и гор, они снова превращаются в реки и горы. Круг завершен. Реки и горы воспринимаются как объекты реального мира и в то же время как проявления Сознания. Они реальны и в то же время нереальны, так как не могут существовать сами по себе.

Нет индивида, нет “Я”

Рамеш не устает повторять, что в действительности человеку доступно единственное знание: “Я семь”. Если “я” — это неявное утверждение себя как отдельного проявления Сознания, то “Я семь” — это само универсальное Сознание, присутствующее в каждой телесно-духовной единице. Когда знание “Я есмь” сменяется мыслью: “Я Джон”, — наступает разделение, порождающее зависимость, несчастья и страдания.

Одного суфия до смерти забили камнями *, и он был взят на небо. Некоторое время спустя человек, который был свидетелем смерти суфия, умер и попал в рай. Увидев там суфия, он пришел в негодование и спросил Бога: “Почему этот человек — здесь, на небесах, а фараон, который говорил то же, что и он, — в аду?” На что Господь ответил: “Фараон, утверждая, что он Бог, подразумевал себя, а когда Богом называл себя суфий, он думал обо Мне”.

*За то, что он называл себя Богом. — Прим. ред.

***

Рамана Махарши говорит, что в действительности необходимо выяснить только одно: кто же этот субъект, ищущий просветления. “Кто я?” “Кто стремится к просветлению?” “Кто хочет познать истину?” Если вы глубоко вникнете в суть этих вопросов, то непременно придете к выводу, что нет никакого субъекта, нет никакого “я”. Не так уж много людей способно безоговорочно принять эту идею. Рамана Махарши делит их на три категории: одних он сравнивает с камфорой, других — с сухой древесиной, а третьих — с сырой древесиной. Камфора воспламеняется от одной искры; чтобы зажечь сухое дерево, требуется тепло и время, а сырое дерево разгорается очень долго и то после огромных усилий.

Случай, приведенный ниже, показывает, как легко перепутать, где “я”, а где “не-я”:

Мои беседы посещал один очень образованный джентльмен. Он был школьным учителем, но очень рано ушел на пенсию, чтобы размышлять о природе реальности. Плодом его раздумий стало убеждение, что окружающая действительность — это всего лишь сон. Этот человек — его звали Гарри — начал свою речь словами: “Если я сплю...” Обычно я никого не перебиваю, но тут почему-то у меня вырвалось: “Гарри, это не вы не спите”. Он выглядел настолько потрясенным, что я какое-то время думал, что он обиделся. Потом стали задавать вопросы другие люди. Позже он подошел ко мне и сказал: “Рамеш, я получил все, что хотел”. Я ответил ему: “Это не вы видите сон, его видит Гарри. Вы тоже видите сон, но это не сон Гарри”. Больше я не слышал от него вопросов.